- Из лекций доктора медицины, профессора психиатрии Центра медицинских наук при Университете Колорадо, консультирующего психиатра Национального центра предупреждения и лечения злоупотребления и плохого обращения с детьми - Б.Ф. Стила...

Сексуальная травма часто сбивает ребенка с толку и делает его неспособным полностью доверять своему восприятию. Неуверенность относительно того, что есть реальность, и путаница между правильным и неправильным усугубляются тем, что Ференци (1933) называл родительскими "двойными посланиями". Примером может служить отец, который дружески понуждал своего сына делать ему фелляцию, а затем бил мальчика за совершение неприемлемого, грязного сексуального акта. Крамер (1983) также описывал серьезную путаницу, возникающую в уме жертвы, и то, как сомнения могут использоваться защитным образом, провоцируя непрерывное агрессивное и сексуальное поведение. Сомнения и путаница могут также серьезно мешать развитию идентичности, что видно на примере с инцестуозным отцом, часто говорившим своей дочери-подростку: "Если ты забеременеешь, мы вышвырнем тебя из дома", а потом: "Если ты не беременеешь, значит, ты нехороша как женщина". С самого раннего детства он постоянно называл ее "уродиной" и "толстухой". В таких обстоятельствах развитие какой бы то ни было здоровой женской идентичности и получение удовольствия от способности к деторождению почти невозможны.

Вероятно, самое трагичное последствие сексуального абьюза - это всепроникающее депрессивное чувство, что ты никогда не сможешь зажить нормальной, спокойной взрослой жизнью и никогда не сможешь построить стоящие интимные отношения. Любая попытка близости с другим человеком воспринимается как опасность. Еще более мучительно отсутствие связного чувства самости; и ощущение, что даже те фрагменты самости, которые есть в наличии - деградировавшие, неприемлемые или никчемные. Жизнь представляется бесконечным, унылым, оторванным ото всего одиночеством, про которое один пациент сказал: "все равно как жить в романе Кафки".

Попытки установить взрослые отношения заканчиваются неприятностями, часто дополнительным опытом злоупотребления. Часто можно наблюдать то, что мы называем моральным мазохизмом, который Берлинер (1947) удачно охарактеризовал как привязанность к садистическим любовным объектам, например, при синдроме избиваемого супруга или других формах покорного подчинения эксплуатации на работе или в жизни. Попытки продолжать жить иногда становятся слишком безнадежными и болезненными, и возникает суицидальное поведение. Еще одним толчком к самоубийству становятся бессознательная идентификация жертвы с обидчиками из детства и повторение их поведения. Ты также плох, как родитель, которого ты хотел убить, поэтому тебе нужно убить себя.

Шенгольд (1979) охарактеризовал вред, наносимый психике ребенка, подвергающегося сексуальному злоупотреблению, как "убийство души", и жертвы злоупотребления действительно часто чувствуют себя так, как если бы самая сердцевина их бытия была разрушена. Убийство души представляется более тяжелым у девочек - жертв инцеста, поскольку сексуальное проникновение воспринимается как разрушительное вторжение в самое сокровенное, находящееся глубоко внутри, как предельное нарушение приватности, гораздо худшее, чем словесные оскорбления или физические нападки на поверхность тела. Как сказала одна женщина: "Я всегда думала, что стану взрослой, и не будет больше всех этих побоев и критики, и я смогу нормально жить. Но когда мой отец сломил меня и ввел свой пенис мне во влагалище, это был конец. Всякая надежда была потеряна. Моя душа умерла. А матери было все равно. И тогда я вскрыла себе вены".

В последние годы рост осведомленности о сексуальном злоупотреблении детьми и озабоченности этой проблемой стал причиной исследования его распространенности в общей популяции психиатрических пациентов. Хусейн и Чейпел (1983) обнаружили, что из 437 девочек-подростков, лежащих в психиатрической клинике в связи с эмоциональными проблемами, 61 сообщили об инцестуозных отношениях. При изучении 188 стационарных психиатрических пациентов Кармен, Ридер и Миллз (1984) обнаружили, что 15 перенесли сексуальное злоупотребление и 23 подвергались как физическому, так и сексуальному насилию. Брайер (1987) сообщает, что 44% выборки, состоящей из 66 стационарных психиатрических пациенток, рассказали о сексуальном злоупотреблении, имевшем место до 16-летнего возраста. Якобсон и Ричардсон (1987) при детальном изучении историй болезни 100 стационарных психиатрических пациентов обнаружили, что 81 пациент перенес серьезное физическое или сексуальное насилие. Они также отметили, что предыдущие терапевты были недостаточно осведомлены об этих нападениях и рекомендовали взять за правило расспрашивать пациентов о пережитом насилии. Изучение 60 женщин с расстройствами по типу соматизации показало, что 55% из них пережили сексуальные домогательства (Morrison, 1989). 20% детей - жертв сексуального злоупотребления, которых изучали Деблингер и его коллеги (1989) отвечали диагностическим критериям посттравматического стрессового расстройства. 17 пациенток, переживших инцест в детском или подростковом возрасте, являли симптомы, совпадающие с характерными признаками посттравматического стрессового расстройства (Lindberg and Distad, 1985).

У пациентов с диагностированными пограничными и нарциссическими расстройствами личности мы часто встречаем истории депривации, физического насилия, сексуального злоупотребления, хотя эти явления не всегда признаются в качестве значимых этиологических составляющих. История злоупотребления, особенно сексуального злоупотребления обычно имеется у людей с расстройством множественной личности (Kluft, 1985). Чаще же у жертв злоупотребления встречаются менее радикальные защиты - отрицание и "частичная" диссоциация. Недавние сообщения об истерических припадках как последствии инцеста (Goodwin, Simms, and Bergman, 1979; Gross, 1979) поразительно напоминают раннюю работу Фрейда об истерии, написанную почти век назад.

Из этих сообщений о связи между психиатрическими расстройствами и предшествовавшим сексуальным злоупотреблением нельзя делать вывод, что это простое, прямое причинно-следственное отношение. Сексуальные события не бывают отдельно стоящим явлением в "хорошей" во всех других отношениях обстановке; обычно это - наиболее травмирующие и драматичные эпизоды в и без того уже хаотичной, депривирующей среде, предоставляющей неадекватную, искаженную заботу. Сексуальное использование, однако, может стать фокальной точкой, опытом, вокруг которого будут группироваться все другие вредоносные события, организующие психическое функционирование индивида.

Как сказала Анна Фрейд (1965): "По причине своей неспособности заботиться о самих себе, дети вынуждены довольствоваться любой заботой, какую им предоставляют" (р.155). Дети, живущие в психологически хаотичных семьях, неизбежным образом травмируются сочетанием чрезмерной, неуправляемой стимуляции и отсутствием защиты и поддержки со стороны Эго заботящихся лиц. Происходит не только явное искажение психосексуального развития и дальнейшего сексуального поведения, но также серьезно нарушается развитие базового чувства самости и здоровой идентичности, хорошего тестирования реальности и бесконфликтных функций Супер-Эго".

Другие материалы